Стенограммы бесед с жителями оккупированного г. Тарнополя

Скан-копия стенограммы

Текст опубликован: Фрагменты бесед П.М. Федосова в 1-й Московской гвардейской мотострелковой дивизии и полная стенограмма беседы с двумя жителями г. Тарнополя // Федосова Э.П. «Привезенный материал может служить для написания истории…» // Археографический ежегодник за 2011 г. М., 2014. Приложение. С. 173-176.

Ссылка - PDF

© Все права защищены. При использовании ссылка на печатную или электронную версию обязательна.

2 и 3 мая 1944 г. П.М. Федосов провел беседы с жителями г. Тарнополя - свидетелями уничтожения евреев украинцами и немцами: Гольдхирш Х., Коцур Ю.П., Бергер Ц., Вассарштром И.А., Гольдхирш Ф.М., Ровинский И.В., Лицман Д.С., Саик О.А., Штаркшаль Р.И., Сенеча И.Ф., Бойко М.И., Полещук. Записано 12 стенограмм - страшные свидетельства о Холокосте в Западной Украине (Галиция). (Научный архив ИРИ РАН. Ф. 2. Pазд. VI. Оп. 9. Д. 8. Л. 14-15[1]).

Стенограмма беседы с жительницей Штаркшаль Розой Исааковной.

[л. 14]

Еврейка. 1910 г. рожд[ения]. Фармацевт. Работала в Аптекоуправлении [и Сайком О.А., спасшим 14 человек].

На второй день, когда пришли немцы, был уже погром. Немцы взяли из местного населения мальчиков - поляков и украинцев и они показывали им еврейские дома. Немцы ходили из дома в дом брали мужчин, иногда брали и женщин и детей, но преимущественно мужчин, брали партиями по 500, по 1000 человек. Они были посажены в тюрьму. Переживали они там большие моральные мучения. Один хлопец, Трейстер убежал, убежал спрятавшись как то между халатами. Впоследствии он умер. И он рассказывал, что их в тюрьме немцы заставляли петь и танцевать. При этом присутствовали немецкие офицеры.

3 мая, когда я была в аптеке, я видела, как евреев подвели к тюрьме. У тюрьмы собралась большая толпа народа - были поляки и украинцы. И когда евреев подвели к тюрьме, то эти люди набросились на них и старались ударить или пихнуть, у еврейских женщин рвали волосы. Это делали тоже женщины из этой толпы.

Немцы сразу стали издеваться над евреями, били их жестоко и потом расстреливали. Трупы сваливали в кучу, а иногда делали так, что на эту гору трупов ставили какого-нибудь еврея, заставляли его встать в позу героя и тут же его расстреливали. На кладбище живые евреи копали ямы для тех, которые были уже убиты, а потом живых раздевали, привязывали одного к другому колючей проволокой, ставили в яму в виде геометрической пирамиды и закапывали живыми. Потом родственники могли их за плату выкапывать. И когда выкапывали людей, то на теле у них не было ни одной раны.

В одной яме нашли записку адвоката Горвица, где он писал, что “мы доводим до сведения, что нас закапывают живыми”. Эта записка была адресована его жене, которую потом тоже убили в лагере.

Когда немцы вошли в город, мы были в аптеке. Начался первый период - погромы. Потом нас взяли в гетто. В гетто мы пережили две акции. Во время первой акции мы сделали себе бункер и там мы спасались. Правда я тогда в яме не была, [л. 14 об.] потому что должна была остаться на квартире с ребенком. Но через окно я видела, как собирали из гетто людей, маленьких детей собирали прямо в мешки. Один ребенок сильно кричал, тогда немецкий солдат взял и ударил его головой о землю. Этот погром мы пережили. При второй акции нас выбросили из этого дома, но мы все же пробрались туда и этим спаслись, так как в доме обыска не делали, полагая, что там уже никого нет. В эту акцию забрали моего отца. Ребенок у меня был грудной. Он погиб в это время, так как я давала ему люминал, чтобы он спал и не кричал и по-видимому доза для него была слишком большая и он умер.

После этого нас отправили в войсковой лагерь, где также работал и брат. Мы работали там на тяжелых работах, нас били, издевались всячески над нами. Давали нам в день 300 грамм хлеба, немного супу, кофе, раз в неделю, в воскресенье - мясо.

Наконец, они ликвидировали гетто. Потом наступила очередь и лагеря. Об этом все знали и чувствовали, что находятся накануне гибели. Люди начали бежать. Мы убежали по каналу, который тянулся под землей. Сначала мы договорились с Сайком и он нам сказал, что мы можем придти к нему. И мы по этому каналу пришли прямо к нему. Нас было 14 человек, - те, которых он называл. Сначала мы жили у него на чердаке - 10 человек, а 4 в канале. На чердаке мы прожили 7 месяцев, а в канале 3, всего мы прятались у Сайка 10 месяцев и 3 дня. Кормил нас также Саик. При бирже труда была кухня и он там доставал кое-что. Немцы иногда приходили на квартиру Сайка, но на чердак никогда не заходили.

САИК [О.А]. Продукты я для них покупал или на базаре, или в деревне. Хлеб доставала жена в пекарне, потом за хлебом стал ходить я сам. Доставать, конечно, было очень трудно.

6 января 44 г. они перешли в яму, так как на чердаке оставаться было опасно. Но на чердаке легче было им передавать пищу. Я обычно осматривался кругом и, как только никого не было, я шел на чердак. А потом забирал оттуда также посуду. Так что в течение этих долгих 10 месяцев мы беспрерывно дрожали.

Немцы решили пограбить богатых евреев. Для этого они [л. 15] начальство разрешило строить им ямы. Даже был привезен специально для них цемент, песок и т.д. и они делали себе убежища, а иногда и украинцы для них рыли такие ямы. И там они во время акций спасались. Но, когда со всеми евреями было покончено, а у богатых евреев золото забрано, тогда это же начальство показывало эти убежища и их оттуда тоже забирали. А иногда просто эти ямы вместе с сидящими в них взрывались минами. В одной яме было положено 18 человек один возле другого. Я видел там одного раненого еврея, который держал в руках двух детей - 9 и 4-х лет. Подошел к яме немец, заглянул туда, увидел его, ударил ему в подбородок сапогом. Когда же младший мальчик начала плакать, он его взял в руки и ударил о землю, а после взял старшего мальчика и тоже также ударил.